Page 231 - index

Осмелюсь представить вашему превосходительству некоторые мои соображения.
В Суторино, на Цетине, в Белграде австрийские официальные лица, действуя как бы впереди Европы на поприще умиротворения и действуя согласно с нами с той же целью, которой и мы желали бы достигнуть, постоянно говоря о желаниях и решении Австро- Венгрии присовокупляют и Россию. Конечно, мы имеем ту же цель, в сущности можно даже предположить, что такие категорические заявления во имя России, сделанные австрийскими агентами могут дать более внушительное понятие о неразрывности нашего союза, но на деле это обстоятельство не может не порождать недоразумений именно в настоящем случае, когда приходится именно австрийским союзникам упоминать о России пред славянами, которые, чувствуя себя почти одним нравственным целым с Россиею, не могут слушать австрийское официальное лицо иначе, как с подозрительностью и непременно стараясь открыть заднюю мысль в том, что может го­ ворить им такое лицо. Истории не переделать в один день. В настоя­ щих же именно обстоятельствах мы согласны с Австриею в общем, не всегда однако можем принять на себя некоторые частности и согласиться, чтобы частности эти проскользали с остальным en Ыое
под прикрытием авторитетного имени России.
Позвольте мне на выдержку представить пример из настоящего
положения дела и именно из дипломатического похода генерала Ро­ дича, это будет тем более наглядно и убедительно, что генерал Ро­ дич лично может быть один из самых симпатичных России сановни­ ков Австро-Венгрии, человек, к которому не только, но и самые славяне могут относиться с наименьшею дозою подозрительности. На Цетине, передавая князю Николаю инструкции своего государя, он постоянно говорил и от имени России. Все это было прекрасно, же­ лания были тождественны, те же, которые и я передавал, но только от имени России, князю Николаю. Только между этими советами и обращениями было, например, такое: „если же умиротворение не удастся, то Австрия может легко согласиться с своей доброй соседкой Черногорией о дальнейших действиях". Не знаю, можно ли было против этого заявления Австрии поставить и имя России? Оно и не поставлено, но так как везде в другом месте упоминалось и о России, то не вправе ли слушатель, особенно подозрительный, поставить и это в общий счет.
Тут же, на Цетине, генерал Родич в том же сообщении выразил князю Николаю и положительную угрозу чисто австрийского свой­ ства — блокировать порт Каттаро по отношению к Черногории. Мо­ жем ли мы и эту угрозу поставить под свою солидарность? Такая угроза, раз мы признали Черногорию независимою, противоречила бы международному праву.
Даже здесь, в Суторине, ставя сказанное им инсургентам под покровительство России, генерал Родич выражал и требования, в ко­ торых по общему смыслу речи также implicite подразумевалась и наша солидарность. Но можем ли мы принять эту солидарность, когда генерал Родич требует, например, от инсургентов немедленно и безусловно положить оружие? Ввиду того, что происходит на деле в Турции, это требование было бы бесчеловечно. Да, кроме того, тут
229